Коллаборации

«О современных тенденциях в регламентации необходимой обороны»

Эксперт
Прежде всего, следует подчеркнуть, что лучше говорить «необходимая оборона», а не «самооборона». И не только потому что это правовой термин. Когда говорят «самооборона», то у не обладающего юридическими познаниями человека может сформироваться мнение, что обороняться можно только самому. Но закон допускает оборону не только своих интересов, но и чужих, включая все общество и государство. Главное – защищаемые права и интересы должны быть законными.

Про необходимую оборону говорится в статье 37 Уголовного кодекса Российской Федерации – это причинение вреда посягающему при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства.

Что касается понимания превышения пределов необходимой обороны, то это очень сложный вопрос даже для опытного юриста. Закон выделяет два основных варианта: 1) посягательство угрожало жизни обороняющегося или другого лица, 2) такой угрозы не было. В первом случае превышения пределов необходимой обороны не бывает. Поскольку в силу Конституции Российской Федерации человек является высшей ценностью, то невозможно превысить пределы обороны, спасая человеческую жизнь. А вот во второй ситуации нужно учитывать массу факторов, чтобы ответить на вопрос: было превышение или нет.

Дело в том, что в законе лишь сказано, что превышением пределов необходимой обороны являются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства. Также прописано, что не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

Гораздо подробнее этот вопрос рассмотрен уже в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 года № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление». Так, судам рекомендуется учитывать:

объект посягательства (желал ли причинить преступник вред здоровью, имуществу или половой свободе, например);

способ посягательства, тяжесть возможных от него последствий, наличие необходимости причинения смерти посягавшему лицу или тяжкого вреда его здоровью;

место и время посягательства, предшествовавшие посягательству события, неожиданность посягательства, число лиц, посягавших и оборонявшихся, наличие оружия или иных предметов;

возможность оборонявшегося лица отразить посягательство (его возраст и пол, физическое и психическое состояние и т.п.).

И ведь это не исчерпывающий перечень. Очевидно, даже сидя в уютном кресле дома в спокойной обстановке учесть все эти факторы, наблюдая происходящее на экране телевизора, крайне сложно. А обороняющийся должен принимать решения в считанные секунды, в крайне сложной стрессовой ситуации.

Относительно вопроса, кто определяет наличие превышения пределов необходимой обороны. Изначально он должен решаться следователем. Однако нередко получается так, что следствие не желает брать на себя моральную (и юридическую) ответственность, квалифицирует деяние «с запасом» и направляет дело в суд, рассуждая, что «там разберутся». Иногда, в наиболее сложных казусах, это обоснованный подход. Но нередко происходит излишнее затягивание процесса – в наиболее очевидных ситуациях доводить дело до суда – просто в пустую тратить нервы, время обороняющегося и деньги налогоплательщиков на судебную процедуру. Соответственно, часто решение приходится принимать именно суду относительно наличия или отсутствия признаков необходимой обороны и ее превышения.

Что касается резонансных случаев, то их очень много, благодаря СМИ и Интернету они сегодня легкодоступны. В качестве одного из таких можно упомянуть широко известноеидело Александры Иванниковой, которую правоохранительные органы настойчиво желали осудить за причинение смерти таксисту, попытавшемуся ее изнасиловать.

Случай юридически крайне интересен и тем, что женщину сначала пытались привлечь к ответственности за умышленное причинение тяжкого вреда, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего – Александра ранила нападающего ножом в ногу, задев бедренную артерию. Затем переквалифицировали деяние на «убийство, совершенное в состоянии аффекта». Лишь под давлением общественности у истории было справедливое окончание: вышестоящий суд направил дело на новое рассмотрение и состоялся оправдательный приговор.

Почему обвинение изначально выбирало статьи УК, не связанные с превышением необходимой обороны? Со стороны видится только одно объяснение. Законодатель мудро запретил считать превышением необходимой обороны любые неосторожные действия. А в описанном случае ранение было в ногу, привело к кровопотере, значит к смерти женщина относилась неосторожно (обороняющаяся не целилась ни в горло, ни в сердце или другие жизненно важные органы). Соответственно, не желая допустить полного оправдания обороняющейся, ориентируясь на обвинительный уклон (есть труп – необходим и виновный), Иванникову пытались осудить даже без упоминания о состоянии необходимой обороны. В этом и парадокс: чем больше полномочий законодатель и Верховный Суд РФ дает обороняющемуся (упомянутое постановление Пленума крайне ориентировано на обеспечение прав обороняющегося, что бы не говорили практики), тем активнее сторона обвинения желает привлечь такое лицо ответственности без упоминания о необходимой обороне.

Второй пример. Дело священника Николая Калабухова, который, защищая ночью дочь от трех хулиганов, выстрелил в них и причинил тяжкий вред здоровью. Обороняющегося признали виновным в превышении пределов необходимой обороны, приговорив к штрафу. Показательно, что церковное руководство не осудило поступок Калабухова, также и местное население выступило в поддержку священника. К сожалению, в подобных случаях ни обвинение, ни суд не озвучивают свою версию, как именно должен был поступить человек в подобной ситуации – дожидаться полиции (хотя нормы права этого и не требуют), смиренно пожертвовав ребенком? Вряд ли этого согласуется с каким-либо законом (напротив, Семейный кодекс возлагает обязанности на родителей в отношении детей), а уж точно такого нет в статье УК РФ о необходимой обороне. Заявляя о несоразмерности мер защиты и нападения ни судьи, ни прокуроры, чаще всего, не пытаются сформулировать мысль – какие способы тогда были бы подходящими в анализируемой ситуации?

Складывавшаяся годами ситуация привела к тому, что два года назад было принято Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 мая 2022 года № 11 «О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 года № 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление"». С помощью него Верховный Суд РФ продолжил свою последовательную политику на защиту прав обороняющегося. Однако, сильно обнадеживаться вряд ли стоит. Эффект, от данного акта больше организационный – раз Верховный Суд опять обратил внимание на эту проблему, то и нижестоящие суды какое-то время должны уделять пристальное внимание вопросу. Из-за того, что постановление Пленума не является нормативно-правовым актом (это акт толкования права), а сам уголовный закон не менялся, пересматривать уже состоявшиеся приговоры не станут.

Наконец, нужно признать – все изменения, вносимые в постановление 31 мая являются важными, заслуживающими поддержки, но по своей сути – лишь уточняющими. Верховный Суд и ранее отстаивал такие же позиции, только в более общих формулировках или в решениях по конкретным уголовным делам.

Например, уточнение, что «не могут признаваться провокацией нападения правомерные действия лица, в том числе направленные на пресечение нарушения общественного порядка» всегда было очевидно для уголовно-правовой доктрины. Однако, вероятно, неединичные случаи нарушения на практике такого подхода подвигли Верховный Суд прописать это отдельно.

Аналогично – с обязанностью суда исходить из принципа презумпции невиновности. Это ведь является прописной истиной для любого студента юридического вуза, не то что состоявшегося правоведа. Но бывают и такие нарушения в процессе, когда бремя доказывания, по факту, ложится на плечи обороняющегося.

Еще одно уточнение – про возможность обороны не с момента самого нападения, а реальной угрозы его начала – давно есть в разъяснениях, но теперь Верховный Суд для упрощения понимания приводит примеры таких ситуаций («посягающее лицо высказывало угрозу немедленного применения насилия в условиях, при которых у оборонявшегося лица имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, направляло в сторону оборонявшегося лица оружие, что свидетельствовало о намерении посягающего лица применить это оружие непосредственно на месте посягательства»).

Неспроста поэтому правозащитники сконцентрировали внимание на одном пояснении, касающемся обороны в жилище.

Верховный Суд расширил перечень примеров (он и раньше не был исчерпывающим в силу как положений уголовного закона, так и трактовки их Пленумом), от каких посягательств можно обороняться. Теперь есть специальное упоминание незаконного проникновения в жилище против воли проживающего в нем лица, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Дело в том, что подобное посягательство запрещено ч. 1 ст. 139 УК РФ (нарушение неприкосновенности жилища), поэтому абсолютно верным будет утверждение, что от него можно обороняться. Согласно отечественному уголовному закону обороняться можно от любого деяния, предусмотренного в Уголовном кодексе. Начиная от клеветы (например, неотложное повреждение аппаратуры, чтобы клеветнические сведения не дошли до адресата) и заканчивая государственной изменой (обездвижение предателя, чтобы он не вынес государственную тайну с охраняемого объекта, например). Поэтому, следует повториться, факт указания Верховным Судом на оборону от проникновения в жилище очень важен, но несет больше политической составляющей, чем юридической.

Действительно, адвокату теперь проще будет добиться оправдательного приговора, в частности, в такой ситуации. Сельская местность, одинокий пожилой человек (проще говоря, дедушка) ночью видит, как к нему в окно частного дома лезет огромный детина, ни на какие уговоры остепениться не реагирует, желая получить наркотики или деньги. Ни того, ни другого у старичка нет, зато есть старенькое однозарядное ружье с одним патроном (это к вопросу о том, обязательно ли вообще стрелять предупредительный в воздух). Данное оружие обороняющийся и применяет, ранив агрессивного наркомана прямо в оконном проеме. Все прекрасно понимают, что если бы дедушка дождался бы, пока нападающий перелезет в дом и точнее сформулировал бы свои претензии в отношении пенсионера, шансов выжить у последнего не было бы.

Если же имело место превышение пределов необходимой обороны, то и здесь закон требует снисходительно отнестись к оборонющемуся.

Так, смягчающие наказание обстоятельства перечислены в статье 61 УК РФ. Это большой, но не исчерпывающий перечень (сам суд может принять во внимание и иные обстоятельства). Среди закрепленных в законе, например, несовершеннолетие, беременность обороняющейся, наличие малолетних детей и т.д. Показательно, что есть и специальное обстоятельство – п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК говорит про совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны. Однако на практике его встретить проблематично, т.к. если применяются специальные нормы об убийстве или тяжком вреде здоровью при превышении пределов необходимой обороны, то второй раз суд учесть тот же фактор уже не может в силу прямого запрета закона (такое же правило применяется и к отягчающим наказание обстоятельствам).

Напротив, часто применяются такие обстоятельства, как явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления,оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение вреда потерпевшему. Логично, что суд охотнее верит обороняющемуся, который после обороны обращается в полицию, чем тому, который закапывает на огороде труп нападавшего (бывают и такие случаи).

За убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, наказание предусмотрено в виде лишения свободы до двух лет либо более мягкое наказание (ограничение свободы, исправительные или принудительные работы). За умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, наказание еще мягче (до одного года лишения свободы).Т.е. оба преступления – небольшой тяжести. В 2011 году в уголовный закон была внесена весьма гуманная оговорка, что лишение свободы нельзя назначать лицам, совершившим впервые преступление небольшой тяжести. Исключение – если это единственное наказание в статье или есть отягчающие наказание обстоятельства. С тех пор за убийство при превышении пределов необходимой обороны чаще всего назначается наказание в виде ограничения свободы. Несколько реже применяются исправительные работы. В любом случае, это огромный прогресс с точки зрения справедливости. Есть и еще один плюс от такого подхода. За превышение пределов обороны нередко осуждались и осуждаются работники правоохранительных органов, военнослужащие. В дальнейшем вышестоящий суд, бывает, оправдывает такого обороняющегося, предоставляя право на реабилитацию. Представьте себе ситуацию: человек восстанавливается на работе, но сможет ли он, побывав, пусть даже полгода в местах лишения свободы, полноценно влиться в свой коллектив? Судьба многих таких осужденных уже сломана. Другое дело – наказание, не связанное с лишением свободы – ресоциализировать потом такое лицо многократно проще. Конечно, это касается и иных граждан, просто в случае с работниками органов правоохраны проявляется особенно ярко.

Но есть подводный камень. Если речь идет не о превышении пределов необходимой обороны, а, например, о мести, то лицо подлежит уголовной ответственности на общих основаниях за причиненный вред (например, убийство) и наказание будет гораздо строже. Например, нападавший стал уже убегать с места преступления, а жертва догоняет его и, несмотря на то, что угроза давно миновала, из чувства мести убивает обидчика. За такое убийство предусмотрено от 6 до 15 лет лишения свободы (при квалификации по части 1 статьи 105 УК РФ), хотя суд и учтет наличие смягчающих обстоятельств.

Подводя итог современным тенденциям, касающимся уголовно-правовой регламентации права граждан на необходимую оборону, следует признать, что сам УК РФ (статья 37) и разъяснения Верховного Суда РФ вполне достаточны, нет острой потребности в их расширении. Нужно, прежде всего, не расширять понятие самообороны, а повышать уровень грамотности в этом вопросе юристов. Часто можно услышать, что уголовный закон не идеален, но применительно к положениям статьи 37 УК РФ о необходимой обороне, представляется, что у нас одна из лучших в мире правовых норм. Постановление Пленума 2012 годавообще заслуживает оценки как одного из самых качественных актов толкования права, принятых Верховным Судом РФ когда-либо. Неспроста в него 10 лет не вносилось никаких изменений – просто не было потребности. Так в чем же проблема? Она видится в банальной психологической составляющей. На практике юристы зачастую пытаются давать оценку необходимой обороне интуитивно, полагая, что для этого достаточно житейских познаний (не должностные же преступления и не экономические!). К сожалению, это не так, поскольку необходимая оборона – крайне сложный правовой институт, еще и междисциплинарный: все, о чем говорилось, затрагивает уголовное право, а ведь есть еще положения гражданского законодательства, которые регламентируют вопросы возмещения вреда. Поэтому гораздо важнее больше внимания уделять проблемам необходимой обороны не только в вузах при преподавании студентам, но и при повышении квалификации следователей, прокуроров, адвокатов и судей.

Автор Лапунин Михаил Михайлович, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия», кандидат юридических наук, доцент

VK https://vk.com/id558469844, телеграмм t.me/MMLapunin
Made on
Tilda